Питер Куилтер - Несравненная! [Невероятная, но правдивая история ожизни Флоренс Фостер Дженкинс -- самой плохой певицы в мире]
Давайте прочтём следующую. (Тщательно выбирает.) Вот эту… От нашей очаровательной Дороти и «Клуба поклонниц Верди». Примите эти «Цветущие розы для цветущей Дивы!» О, вы льстите… (берёт новую карточку) А эта элегантная карточка от… давайте посмотрим, как вы думаете… (читает) Вы звучите, как скрипучая телега, как… (отбрасывает карточку в сторону) У людей явно нет ни вкуса, ни слуха. Несчастный случай в детстве. (берёт следующую.) О, это от Кола Портера: «Счастлив, что живу в одно время. Счастлив вдвойне, что не надо стоять на одной сцене. Был был жалок в сравнении. Освистан. О, Флоренс, — королева экстаза толпы! Несравненная!». Какой лирик, какие образы. (Подхватывет букет роз.) А этот замечательный букет цветов — от семьи великого Энрико Карузо.
Флоренс прижимает руки с зажатыми в них открытками к сердцу, в ответ из зала доносятся разрозненные «ох!» и «ах!».
Должна вам признаться. Именно великий Карузо убедил меня петь сольные концерты и на балах. Много лет назад мы вместе придумали этот бал — как символ нашей любви к музыке. Я тогда рискнула исполнить одну из моих любимых арий, и он, почти плача от восторга, сказал: «Этот зал никогда больше не услышит подобных звуков!» После таких слов просто невозможно не верить в себя. Следующая открытка на итальянском. (берёт очередную открытку). От великой Анны Маньяни. (читает) «Вперёд, Фло! Вперёд! И всегда помни… — грудь и…» (спохватывается, что ей не следует продолжать.) Думаю, пора остановиться. (всё ещё не в силах отвести взгляд от открыток.) И она повторила это дважды! (передаёт открытку Клэру, который прячет её в карман.) Пока я раздумываю об этом… пожалуйста, напишите, какие арии, особенно понравились. Может, это не столь важно для вас, но очень важно для меня. Я прилагаю все старания, чтобы угодить моим слушателям.
Дороти передаёт Флоренс виниловую пластинку.
О-да! Это — моя последняя пластинка, записанная на «Мелотоне». «Куплеты Адели» Иоганна Штрауса. Сейчас — она на распродаже — всего 5 долларов. Все вырученные средства пойдут в фонд «Общества Американских писательниц», где я — почётный президент. Пожалуйста, купите как можно больше. Мы сделали замечательные подарки на Рождество всем любителям музыки. В мой следующий диск войдёт вот эта лирическая песня на музыку Косме МакМуна и мои стихи. «Я пою, как лесная птичка». (Слегка кланяясь Косме.) Спасибо, Косме.
Флоренс опять поднимается на платформу, Косме берёт ноту, чтобы помочь ей настроиться на нужную тональность. Но все его попытки не увенчиваются успехом. Флоренс пытается собраться.
ФЛОРЕНС ПОЁТ НАЧАЛЬНЫЕ СТРОКИ ПЕСНИ «Я ПОЮ, КАК ЛЕСНАЯ ПТИЧКА».
Совершенно не попадает в ритм и полностью разрушает мелодию. Косме удается сыграть лишь несколько нот, когда из зала стремительно и грубо их перебивает всклокоченная женщина. Грозно размахивает сложенной в трубочку петицией; настроена весьма решительно. Крайне напориста и задириста.
Миссис Вериндер-Гедж (В.Г.). Немедленно прекратите петь! Довольно! У вас нету совести! Всему есть предел! Заклинаю вас, мадам, остановитесь — во имя всех святых!
Решительно идёт на сцену, прерывая концерт.
В.Г. Вы, Мадам Дженкинс, — позор искусства! И я пришла сегодня, чтобы сказать это. (поворачиваясь к аудиториии) Я подготовила петицию и прочитаю её!
Клэр (подскакивая к ней и подталкивая к выходу.) Не потрудитесь ли убраться вон?!
В.Г. Не трогайте! Ненавижу, когда до меня дотрагиваются мужчины!
Клэр. Кому охота дотрагиваться до скорпиона?!
В.Г. с силой отдвигает Флоренс в сторону и сама встаёт на платформу. Флоренс заметно шокирована.
В.Г. (начиная читать манифест). Мы — любители музыки…
Флоренс (в отчаянии). Что вы тут делаете?! Посторонним не место на сцене! Только исполнителям!
В.Г. (с нажимом). Тогда, что вы здесь делаете?!
Флоренс в ужасе.
(обращается к публике). Мы — любители и ценители музыки Америки, решительно заявляем, что оперные арии и лирические песни — это произведения искусства, а не цирк шапито! (потрясая петицией.) Петиция подписана 37 любителями музыки и каждый считает, что так называемые «Концерты Мадам Дженкинс» — неприкрытое издевательство!
Из зала слышны постепенно нарастающие звуки негодования и улюлюкания, но миссис Вериндер-Гедж, нимало ни смущаясь, продолжает.
В.Г. Мы абсолютно убеждены, что она — не только издевательство над нашим музыкальным наследием и братством композиторов, ее концерты наносят непоправимый урон многовековым традициям женских обществ Америки! Вот. (вручает петицию Флоренс.)
Флоренс. И что прикажете делать с этой писулей?!
В.Г. Возьмите и прекратите своё комикование.
Флоренс. Даже не подумаю!
В.Г. Я настаиваю!
Флоренс. Ну хорошо. (протягивает петицию Клэру) Клэр, не хотите ли полакомиться этим деликатесом?!
Клэр (отрывая кусочек петиции и запихивая в рот). С наслаждением! (начинает жевать бумагу.)
В.Г. (гневно.) Мы потратили уйму времени, готовя петицию!
Клэр. Оттого, наверное, она столь вкусна.
В.Г. Это место всё более напоминает психиатрическую лечебницу!
Флоренс. Тогда, не нуждаетесь ли в санитаре и инвалидной коляске по дороге домой?!
В.Г. (гордо). Моё имя — Вериндер-Гедж, и я не уйду без боя!
Флоренс. Боюсь, вам придётся, любезная миссис Вериндер-Гедж. Это не ваш дом. Вы — здесь враг. А я — среди друзей.
В.Г. Друзей, которые пришли посмеяться над вами!
Клэр (продолжая жевать). Какая ерунда!
В.Г. Это не ерунда! И прекратите разговаривать с дамой, когда жуёте!
Клэр. Но я же жую её вашу собственную бумажную отбивную. И плохо прожаренную — с вашей кровью! (смеётся.)
В.Г. (пытаясь приблизиться к Флоренс.) Весь город, весь мегаполис смеётся над вами.
Флоренс. Сомневаюсь. Я бы, наверняка, услышала этот смех.
В.Г. Эти ваши концерты, балы — посмешище! Люди умирают со смеха! Гогочут! Неужели вы не слышите? Я наблюдаю эту пародию годами, с меня довольно!
Клэр (смачно сплёвывая остатки бумаги на пол). Действительно довольно.
В.Г. Кто вы? Её агент?
Клэр. (гордо и громко) Я?! Я — её грейфрут! То есть бой-френд!
Хватает миссис Вериндер-Гедж за руку и силой пытается выдворить её прочь. Та сопротивляется, но силы явно неравны. Он дотаскивает её до выхода со сцены и под улюлюкание выталкивает. Собравшиеся аплодируют, но в этот момент миссис Вериндер-Гедж возвращается и выпаливает ещё одно оскорбление.
В.Г. Какая жалость, мадам, что вас не приглашают петь на призывные пункты наших доблестных вооружённых сил. Уверена, количество добровольцев заметно выросло бы. Многие бы подписали бессрочные контракты. Лучше сражаться и умереть, чем остаться в живых и слушать вас!
На сей раз сама покидает сцену с гордо поднятой головой. Донельзя раскалённая обстановка мгновенно разряжается.
Клэр. Какое счастье — чудовище сбежало!
Флоренс. Да, в самом деле… Не потрудитесь ли вернуть её?!
Клэр (закашлявшись). Что? Что ты сказала?!
Фрэнсис. Быстро, пожалуйста, немедленно!
Клэр, явно ошеломлённый, выходит, в то время как Флоренс шепчет что-то на ухо Дороти, затем стремительно идёт за рояль и достаёт оттуда бутылку шерри. Дороти между тем обращается к аудитории.
Дороти. Дамы и господа! Мы вынуждены объявить небольшой перерыв. Пройдите, пожалуйста, через парадные двойные двери в фойе и отведайте наши коронные креветки на шампурах. Мы продолжим сразу после этого… До скорой встречи.
Дороти машет публике, которая, как мы слышим, беспрекословно покидает зал, следуя полученной инструкции. В это же самое время Флоренс с бутылкой в руках направляется к двери на сцену. Едва она ее достигает, как сталкивается с Клэром, который вталкивает в нее миссис Вериндер-Гедж.
Флоренс. Как замечательно, что вы вернулись. (вручает миссис Вериндер-Гедж бутылку шерри)
